Шведский стол
«Каков стол – таков и стул».
Народная мудрость
«Ай да Пушкин, ай да сукин сын!»
Александр Пушкин
«Может нам варягов на трон позвать?»
Из беседы думских бояр
- Ой, Деди, что же это делается? Маленькая скромная Швеция утерла нос всему миру?
- Марк, это ты о чем?
- Вот смотри, Деди, читай: «Представитель Всемирной организации здравоохранения Дэвид Набарро подчеркнул, что реакция Швеции на вирус является моделью, которой другие страны должны подражать». Объясни мне, что все это значит, ты ведь работал в Стокгольме.
- Да, работал. Дважды: с 1977-го по 1980-й, и с 1985-го по 1990-й. Там мама твоя родилась и выросла до твоего нынешнего возраста.
- Деди, про любимую маму, это, конечно, хорошо, но давай ближе к сути. Как небольшая страна с ограниченными природными ресурсами легко и непринужденно вышла из ситуации, которая угандошила всю мировую экономику?
- А ты знаешь, Марк, несмотря на сегодняшнее хреновастенькое отношение шведов к нам, я должен признать, что с головой у них традиционно все хорошо. Там же север, они ее в холоде держат. А ноги – в тепле. Если мы вернемся к недавней истории, то когда меченый генсек начал в нашей державе могучую перестройку, причем, как всегда не с того места.
- С какого-такого не того, Деди?
- А традиционно – не с головы, а с диаметрально противоположной точки.
- И что было?
- Вскоре после начала рванул Чернобыль. Рванул так, что мало никому не показалось. И умные люди в ЦК нашей партии пришли к выводу, что гребем мы куда-то не туда.
- Ну и что, решили не грести?
- Нет, Марк, решили изучить, только не падай, шведский опыт в построении государства по модели народного дома.
- Это что за хрень?
- Это не хрень. Это старая теория шведских социал-демократов, согласно которой все люди, живущие в стране, обитают в одном доме, имеют равные возможности, социальные права, все живут в достойных квартирах, а вот кто в какой – зависит уже от личной инициативы каждого жильца. Ну что, подумали – решили. Из посольства написали в Центр телеграмму. Два тогдашних премьера, плачущий Рыжков и веселый, улыбающийся Улоф Пальме решили организовать так называемый круглый стол по изучению шведской модели социально-экономического развития.
- А для чего, Деди?
- А для того, Марк, чтобы не архипелаг Гулаг многомиллионными тиражами печатать, а начать реформу системы управления, которая тогда вступила в резкий пердимонокль с задачами и целями перестройки.
- И во что это вылилось?
- Вылилось в очень серьезную работу. Посольские бойцы, включая и твоего Деди, с утра до ночи писали в Центр бумаги, мотались по шведским ведомствам, собирали материалы. К нам зачастили всяческие могучие ученые мужи. Вице-премьер академик Абалкин, цэковский чин по экономике профессор Милюков, да и сам Рыжков, тогда премьер, с визитом приехал – глянуть, как они извернулись на пупе так хорошо жить-то.
- Ну и что в сухом остатке, Деди?
- А в сухом остатке, внук, как это часто бывает, кучка пепла, которую Горбачев высыпал себе на голову, вернувшись в Москву из «заточения» в Форосе и мухой-цокотухой сдав на сборище верховного совета РСФСР возглавляемую им партию. Это уже была финита ля комедия.
Но вернемся к нашей теме. Что такое COVID? Как я тебе уже рассказывал, это обычный вирус, который ничуть не страшнее других. Но есть одна серьезная проблема. Ныне существующая финансово-экономическая модель мировой экономики себя давно исчерпала. Твой Деди сломал массу карандашей и завернул трубочкой язык, когда еще семь лет назад пытался объяснять этот факт сначала нашим отцам-командирам, а потом и западным.
- Как так западным, Деди?
- Да очень просто. Коль скоро наши отцы-командиры мне не поверили, они мне же разрешили официально поделиться моими выкладками и расчетами с нашими уважаемыми партнерами.
- И как поделился?
- Поделился со многими. Практически никто не внял. Но мой давний приятель, видный шведский деятель, бумажку-то с графиками у меня забрал и сильно почесал свою лысеющую голову.
- Так получается, это ты их наставил на путь истинный?
- Нет, Марк, не претендую ни одной секунды.
Во-первых, они сами люди умные и хорошо понимают кто на ком стоял и куда падаем. А посему шведы, войдя в ЕС, сохранили свою национальную валюту и отказались унифицировать все свои стандарты на сто процентов под гребенку еэсовского кретинизма. На каком-то этапе они осознали, что веселая дамочка в цветастых юбках глобализация – это молодая красивая девица с пониженной социальной ответственностью, а посему она скоро износится и увянет.
- И что, Деди, так и вышло?
- Конечно. Что показала нынешняя пандемия? Одну простую вещь: каждый за себя и национальные интересы превыше всего. Об этом пока не кричат на каждом перекрестке, но понимание этой истины мы видим в действиях практически всех ведущих стран. А шведам плюс к тому очень сильно повезло.
- Это же каким боком?
- А самым неожиданным, Марк. К ним приехал послом мой товарищ, который, кстати, дважды менял меня в командировках.
- А как его звать-то?
- Звать его В.И. Татаринцев. Он карьерный дипломат, который первый раз появился в Швеции еще студентом МГИМО, стажером. И работал там много лет. Мы ровесники. А посему он знает Швецию лучше самих шведов.
- Как так может быть, Деди?
- Очень просто, Марк. Долго живет, многое знает и учился у правильных людей, а не у хвостатых либерастов. Итак. Посол наш – человек активный, штаны на стуле не протирает, встречается со шведами.
- А зачем?
- Ну, во-первых, для того, чтобы вразумлять их в нужную сторону, выполняя указания Президента, а, во-вторых, и это главная наша история, я так полагаю, что он объясняет нынешним шведским руководителям-молодым дарованиям, как их держава функционировала в период своего наибольшего процветания.
Шведы не дураки и умеют слушать, когда с ними разговаривают нормально и внятно. А посему, как мне представляется, они услышали представителя нашего государства. И не стали, в отличие от большинства европейских стран радостно, с прыжками и улюлюканьем изничтожать свою экономику. И вот...
- Что вот, Деди?
- И вот мы, кажется, опять приехали, Марк. Чует мое сердце, не за горами то время, когда мы опять побежим изучать шведский опыт.
- Как же так?
- Да так, Маркуша, это наша традиция два раза наступать на одни и те же грабли.