Организация разъединенных наций
День был дождливый, дед сидел за рабочим столом, вертел в руках небольшую синюю книжицу. По лицу его блуждала глумливая улыбка, и он беспардонно ухмылялся в усы.
Марк спросил:
- Деди, это что за хрень у тебя в руках? Вижу - Устав. Что за устав? Боевой устав пехоты?
- Нет, внук. Это то, что в институте нас заставляли заучивать наизусть.
- А что за хрень-веретень?
- Вот это, Марк, совершенно верное и точное определение. Это Устав Организации Объединенных Наций.
Дед прикрыл глаза и пошел наизусть наяривать:
- Мы, народы Объединенных Наций, преисполненные решимости избавить грядущие поколения от бедствий войны, дважды в нашей жизни принесшей человечеству невыразимое горе, и вновь утвердить веру в основные права человека, в достоинство и ценность человеческой личности, в равноправие мужчин и женщин и в равенство прав больших и малых наций, и создать условия, при которых могут соблюдаться справедливость и уважение к обязательствам, вытекающим из договоров и других источников международного права...
Внук подошел к деду, хрястнул его по спине, сказал:
- Глаза открой и кончай медитировать! Что дальше-то, Деди?
- А дальше в уставе все совсем красиво. Вот смотри, Марк, Статья вторая, часть первая: «Организация основана на принципе суверенного равенства всех ее Членов». И что особенно важно, Статья 4: «Все Члены Организации Объединенных Наций воздерживаются в их международных отношениях от угрозы силой или ее применения как против территориальной неприкосновенности или политической независимости любого государства, так и каким-либо другим образом, несовместимым с Целями Объединенных Наций».
- И что, Деди, это всё?
- Нет, там еще много всего красивого. Но давай-ка, Марк, порассуждаем. Сей замечательный документ был принят в 1945 году по итогам Великой отечественной (она же Вторая мировая) войны. Советский Союз - один из отцов-основателей ООН, ибо мы победители. И права у нас там особые, коль скоро мы входим в качестве постоянного члена в Совет безопасности ООН. А вот теперь, Маркуша, посмотри, сколько войн на планете Земля было с 1945 года и кто их учинил.
- А чего тут смотреть-то, Деди? Факты, как говорится, на лице. Самое демократическое государство в мире, США, резвилось в Корее, во Вьетнаме, перло рогом на Кубу, где рога обломало, сильно порезвилось в Латинской Америке, на Ближнем Востоке, на Украине. И апофеоз, конечно, это «гуманитарная» бомбежка злобной и воинствующей Югославии. Но, Деди, это все факты общеизвестные. Что это тебя так супротив ООН пробило?
- На личном опыте, внучок, только на личном опыте.
- Ну давай рассказывай.
- Дело было так. Некоторое время назад ко мне обратились мои коллеги из МИДа и изрекли следующее: «Здесь секретариат Совбеза ООН набирает экспертов по Ливии. Задача - мониторинг за соблюдением санкций, которые ввела ООН. Вы не против поучаствовать?». Я, конечно, сказал, что как Гагарин и Титов, я всегда готов.
- Это какой Титов, Деди? Который у них там первый замминистра?
- Нет, это который второй космонавт.
- А Ливия, Деди, это там, где несчастного дядю Каддафи грохнули?
- Да, ибо наш президент, не тот, который сейчас, а другой, дал директиву голосовать за бомбежки Ливии.
- Ну и что, Деди?
- А что? Отбомбились. Из прекрасной процветающей страны пиндосы сделали такой геморрой, который вот уже сколько лет не лечится никакими средствами: ни народными, ни хирургическими, ни терапевтическими.
- А чего это тогда, Деди, пиндосы на Каддафи полезли?
- Да все очень просто, Марк, ничего личного, просто бизнес. Он принял решение продавать нефть не за доллары, а за национальную валюту...
- Ну и...
- Ну и теперь он уже на небесах, где ничего не продает и не покупает. Но мы с тобой отвлеклись. Итак, Маркуша, я, естественно согласился: дело знакомое и интересное. МИД меня официально представил как кандидата от российской стороны. Я заполнил кучу ООНовских бюрократических бумажек с описанием своего жизненного пути.
- И что, Деди?
- Через какое-то время мне приходит официальное приглашение от ООН пройти собеседование онлайн. Ну что, сижу, готовлюсь. Устав ООН я и так наизусть знаю. Поднял все резолюции по санкциям. Как школяр, вызубрил. Мои аналитики подготовили мне обширную справку по ситуации как в Ливии, так и в регионе. К означенному времени собеседования вывел шею под большое декольте, нацепил красивый галстук, замер перед компьютером, жду.
Кстати, должен заметить, что интервьюировать меня должны были две милые, но почему-то дамы. Одна - венесуэлка, а другая, естественно, американка. Итак, день и час настал, я весь из себя готовый, доброжелательный, усы пригладил, чтобы не топорщились, повесил на лицо милую улыбку стратегического аналитика в штатском.
Вот на компьютере раздается трень-брень-хренотень. Нажимаю кнопочку и - о! ёшкин кот вареный попугай - вместо картинки, где я ожидал увидеть очаровательных дам, узреваю черное пятно. И слышу закадровый голос, который со мной здоровается.
Задаю разумный и вполне логичный вопрос: «У нас тут в дикой заснеженной России, где бродят медведи и ОМОНовцы с дубинками, видеоконференция предполагает возможность радостно лицезреть своих собеседников. А почему у вас, дамы, простите, черное пятно?».
Мне вежливо поясняют, что у них так принято. Понимаю, так оно дешевле. Экономия - вещь, конечно, хорошая, однако тут, Маркуша, возникает одна проблема. Дам я не вижу. С иностранными языками у твоего деда совсем все плохо. Я знаю всего лишь: в совершенстве - английский, шведский, чуть похуже - норвежский, датский, немецкий - ну совсем не хорошо, словарик приходится брать. Ну и еще один древний язык, на котором говорила твоя ныне, увы, покойная прабабушка.
- А что за язык, Деди?
- Не скажу.
- А почему?
- А чтобы нам с тобой не завидовали, Маркуша. Зависть - плохое чувство. Итак, Марк, я в сложном положении: ни венесуэльского, ни американского языков я-то ведь не знаю. И как быть? Тут вспоминаю, что в числе официальных языков ООН фигурирует как английский, так и русский. Еще, правда, и китайский там есть.
- Так ты что, Деди, по-русски стал с ними балакать?
- Ни одной секунды. Изрыгаю из себя фразы на английском. Сначала говорит та, которая из Венесуэлы. И говорит, Маркуша, как-то странно. У меня такое чувство, что у нее бананы не только в ушах, но и во рту. В общем, разобрать, что она там лопочет, можно с большим трудом. Опять же, картинки нет. Так бы хоть по губам прочитал, или на пальцах объяснились бы. Тем не менее, разговор плавно течет.
Дамы допрашивают меня о моем боевом пути. Я не отпираюсь, говорю все, как есть, хотя начинаю тихо охреневать. У них же должна лежать моя «история болезни», где расписано все от а до я. Ну да ладно, повторим еще раз. Далее дамы задают вопрос о положении в Ливии и характере санкций. У меня перед лицом две бумаги, естественно, на английском языке, которые описывают и положение в стране, и санкции. Я бодрой чечёточкой, пулеметной дробью, все это им захреначиваю. По ту сторону экрана - тишина. Я вежливо спрашиваю: «Вы меня услышали» - «Услышали» - «Поняли?» - «Ну ..., да».
Далее слово берет американская дама. Бананов в ушах у нее уже нет, но чувствуется, что во рту большой американский гамбургер. Она начинает задавать мне каверзные вопросы: «А что вы будете делать, если заподозрите незаконную финансовую операцию?».
- Деди, меня аж пот прошиб от высокого интеллекта аппарата ООН. Это же все равно, что хирурга спросить «как вы будете делать операцию», не уточнив при этом, что нужно - аппендицит вырезать, или проводить вскрытие черепной коробки, чтобы добраться до опухоли мозжечка. Я прав, Деди?
- Ты абсолютно прав. Примерно то же самое, но в предельно вежливой форме я и пытаюсь объяснить милым дамам: «Будьте так очаровательно любезны, конкретизируйте, пожалуйста, вводную». Дамы ответствуют: «Нет, ну вот ваще если...» - «Ежели “ваще если”, то...». И начинаю расписывать стандартный алгоритм действий, начиная с проверки бухгалтерских документов подозреваемого в незаконных операциях юридического лица, отслеживания транзакций, направления запросов в Интерпол и далее по списку.
По ту сторону черного экрана опять пауза. Банан с гамбургером дамы, видать, докушали и чем-то сильно озадачились. Далее следует замечательный вопрос: «А как у вас там ваще в России с ковидом?». Ответствую: «С ковидом у нас все хорошо, у нас без ковида было все плохо. А теперь мы все отвакцинированы и готовы к труду и обороне».
Дальше следует вопрос со стороны представителя латиноамериканского народа: «А когда вы можете приступить к работе?». Ответствую: «Ну, естественно, как только - так сразу».
- А дальше что, Деди?
- Дальше в дуэт вступает американка и заявляет следующую замечательную вещь: «Ну в общем так, нам тут нужно еще ООНовский мандат продлить на работу нашей экспертной группы. Вот как мы его продлим, мы с вами свяжемся».
Мило распрощались. Сижу терпеливо жду. Раздается нынче звонок от моих коллег из МИДа, которые спокойно и сдержанно сообщают, что из всех кандидатов, которых МИД представил со своей стороны в различные экспертные группы, ООН не пропустила ни одного, включая, естественно, твоего Деди.
- Ну и что, Деди, ты расстроился?
- Ни одной секунды. Ни я, ни мои коллеги из МИДа. Ибо нам и так все уже давным-давно понятно.
- А что тебе понятно-то, Деди?
- А то, что когда-то уважаемая организация на три буквы превратилась в никчемное сборище бюрократов, которые изготавливают тонны никчемных бумаг, ни на что не влияют и ничем не управляют, кроме своих семей и любовниц с любовниками, если таковые имеются. Но при этом, Марк, получают гарантированные заработные платы, которые дают возможность красиво и безбедно рассуждать на международных форумах и площадках о судьбах мира. И заметь, Маркуша, при этом прямо-таки нещадно и бескомпромиссно ругать нашу матушку Россию и кусать ее за все места, до которых только могут дотянуться.
- И что ты думаешь по этому поводу, Деди?
- Ну что я думаю? Я еще раз убеждаюсь, Марк, что самый лучший опыт - это личный опыт. Посмотрел я... вернее, послушал ООНовских чиновников, документы их почитал. А то ведь так-то я давно их в руки не брал...
- Ну и, Деди?
- Ну и пришла мне в голову, Маркуша, одна крамольная мысль. Вот смотри, внук, если мы вернемся к Уставу ООН, что мы узреем?
- Да чего уж тут, Деди? Ни одна из их поставленных целей, задач и принципов ни хрена не выполняется нигде, никогда и я так полагаю, что не будет выполняться.
- Правильный вывод, Марк. Тем не менее, контора живет и пишет. Что-то там где-то шебуршится. Пиндосы давно уже подмяли ее под себя, и когда пачкают свои лакированные штиблеты, то совершенно спокойно вытирают их об эту уважаемую организацию, благо ее штаб-квартира находится в городе Нью-Йорке. Это, Маркуша, позишен намбер ван.
Позишен намбер ту. Россия, в отличие от некоторых других членов сей замечательной организации, регулярно платит туда свои взносы.
- И каковы они, Деди?
- Они, Маркуша, совсем нехилые. А между тем, мы ведь часто слышим из телевизора крики отчаяния: «Помогите всем миром мальчику Ване... Если не собрать миллион рублей ему на лекарство, младенец умрет... Люди добрые, помогите всем миром девочке Ире… Если срочно не сделать ей операцию на сердце, она умрет» и так далее, малыш, и так далее. И я вот тут подумал грешным делом: что нам важнее - поддерживать своими кровными международную бюрократию, которая ничего не производит, а только себя самовоспроизводит, или сказать всем этим добрым господам: «Гудбай, май лав, но денег больше от меня не получите». И вот эти самые десятки и десятки, а то и сотни миллионов долларов направить на помощь нашим российским детишкам и спасти их жизни. Как считаешь, Маркуша, так будет правильно?
- Как тебе сказать, Деди? Это, конечно, будет политический демарш, но что для русского человека важнее: грязная, дурно пахнущая политика или справедливость? И в чем наша сила, Деди? Ты ведь сам говорил, что сила - в правде.
Вот много у пиндосов денег, ну и что? Разве они правы? А посему, я так своим умишком детским полагаю, а не послать бы этих братьев по разуму прямо, налево и еще раз налево, вот туда вот, в их любимый капиталистический тупик? Пусть упрутся носом в холодную стенку, стоят долго, нюхают кирпич. Может, что-нибудь наконец-то начнут понимать.